Это отложенная публикация от 6 сентября 2021 года

Постараюсь задать контекст

Я привился вакциной Astrazeneca в апреле 2021 года сразу, как у меня появилась возможность это сделать. Произошло это на фоне панических публикаций о связанных с вакциной тромбах. Вот почему я это сделал.

Я не болел COVID-19. Результаты второй и третьей стадии испытаний меня полностью удовлетворили: вакцина вызывала иммунный ответ без серьёзных побочных эффектов. Выбрать другую вакцину на тот момент возможности у меня не было. 

Но сегодня я хотел написать не о пользе вакцинации, а об исследованиях и решениях, в которых науки нет.

История нарратива про вакцины

В погоне за быстрыми решениями происходит большое количество ошибок. Поэтому и существуют сложные системы принятия решений вроде сертификации исследований. На фоне нарастающей эпидемии и благодаря решительности премьер-министра Соединённого Королевства в 2020 году сертификацией пренебрегли и в Европе — Брюссель не смог спокойно смотреть на прививающиеся пост-брекситные острова и ввязался в гонку сначала за поставки вакцин, а потом и за иммунизацию. Европа никогда не была оплотом рациональных решений, но по развитости бюрократии её точно можно ставить в пример. Событие это примечательно тем, что национальные правительства объединённой бюрократической Европы не смогли выдержать негативный сентимент избирателей от первой волны быстрых решений (карантинов и закрытой экономики) и были вынуждены продать населению нарратив про вакцину, которая избавит избирателей от связанных с COVID-19 проблем.

Спойлер: от плохих политических решений вакцины не помогают.

Как любая выдуманная история, основанная не на науке, нарратив про вакцины многократно менялся: то снимаем маски, то не снимаем, то не болеем с вакциной, то болеем, то не заражаем, то заражаем…

Ближе к лету 2021 года противоречивость заявлений в научных исследованиях и публичных выступлениях достигла предела. И правительства созрели для очередного быстрого решения — принудительной вакцинации.

Принудительная вакцинация — это плохо. Протесты против этой меры — хорошо.

В погоне за быстрыми результатами, правительства пренебрегают гуманитарными соображениями. Попробуйте доказать вашим локальным властям, что вы переболели коронавирусом, и прививка вам не нужна. Это почти никого не интересует. В ответ на разумный запрос «докажите, что именно это решение для меня верно», вам покажут такую же плохую статистическую модель, как и в начале пандемии. Эта модель будет основана на плохом исследовании с маленькой выборкой, в котором обнаружили некоторую корреляцию, но не установили причинно-следственную связь. Ваш иммунитет не будет исследован, вам просто предложат (или заставят) сделать вакцину. Кроме лабораторных исследований, есть исследования на больших данных, но, к сожалению, качество этих данных до сих пор крайне низкое.

Я устал от интерпретаций плохих данных, можно мне немного науки?

Когда науки нет, графики выглядят странно — сравните, например, показатели Швеции и Израиля.

Бустеры и иммунитет

Мы до сих пор не полностью представляем, как работает иммунитет. Лабораторные исследования известной части иммунной системы носят единичный характер. И мы точно не можем себе сейчас позволить делать такие исследования массово.

История вокруг бустерных вакцин (также известна под названием «ревакцинация») не выдерживает никакой научной критики.

Я постараюсь объяснить через популярную силовую аналогию, а у всех иммунологов заранее прошу прощения.

Иммунитет — это борьба силовых ведомств с врагом. Как с терроризмом. Вакцина даёт иммунитету опыт. Как военные научаются и корректируют свою тактику после небольшого вооружённого конфликта или крупномасштабных учений, так и у иммунитета есть несколько уровней принятия решений: от военной доктрины и бюджетных ассигнований на соответствующие виды вооружений до устава и вооружённых патрулей на улицах.

Сегодня принято определять иммунный статус по количеству антител в крови — это уровень патрулей. В лабораторных условиях узнают, достаточно ли на улицах патрульных, и на этом основании делают выводы о боеспособности иммунитета. Остальные уровни принятия решений не изучают.

Вам не кажется такой подход, мягко говоря, сомнительным?

Чиновники от здравоохранения Израиля в публичных выступлениях уже заявляют, что нужно будет делать и третью, и четвёртую, и шестую дозу вакцины, чтобы подстёгивать количество антител/патрульных.

За этим есть некоторая научная гипотеза, но она не сработает с COVID-19.

В 2020 году в начале пандемии, когда вакцин ещё не было, господин Чумаков из CDC предлагал попробовать подход по стимуляции неспецифичного иммунного ответа с помощью безопасных вирусов простуды. Идея заключалась в том, что заражая человека безвредным по сравнению с SARS-CoV-2 вирусом, мы выгоняем на улицу патрульных, которые помогут защитить организм и от опасного COVID-19. 

Эта гипотеза имеет логичное обоснование, но до сих пор недостаточно исследована. CDC идею отклонило и денег на исследование не выделило.

Но зато теперь публично нам продают нарратив с бустерами. Бустеры — это та же самая гипотеза.

Реакция неспецифичного иммунитета, как и повышение температуры тела интерфероном, будут в какой-то мере эффективны только в случае, если таким образом будет простимулирован иммунитет всех исследуемых одновременно. Если это разнести по времени и географии, то участники просто зря переболеют простудой или ревакцинируются.

Учитывая текущий опыт с распространением вакцины от SARS-CoV-2, рассчитывать на успех бустеров не приходится.

Эта модель не сработает в известных нам условиях, но мы всё равно её применим?

Конечно да. Потому что это быстрое и выгодное решение. И политики считают, что у них мандат именно на принятие решений: плохих или хороших — это никого не волнует, главное — быстрее Бориса Джонсона. 

Вместо заключения

Плохие управленческие решения усугубляют проблему, а не решают её. Быстрые решения, основанные на «highly likely», обычно «highly risky».

Поощрение насилия, направленного против личности — это плохо. Сложность в принятии политических решений — хорошо.

Нужно выделять гранты на хорошие исследования (про связь), а не на быстрые (про корреляции).

Самыми разрушительными на фондовом рынке являются нерыночные риски. В вопросах иммунизации, самыми разрушительными являются риски, связанные с контролем качества продукции (примеси из-за спешки и нарушений). Эти риски с вами никто никогда не разделит.

Вакцина — это снижение риска, если вы до этого не болели COVID-19. Размазанная по времени и географии массовая ревакцинация ради поддержания уровня антител — феерический идиотизм.